В нашей литературе об эвакуации промышленности на Восток в годы Великой Отечественной войны чаще освещаются общие вопросы. Мало публиковалось конкретных материалов о том, как проходила эвакуация предприятий Наркомата вооружения (чему посвящен предлагаемый очерк).

...В один из вечеров в начале июля 1941 г. ко мне в кабинет зашел первый заместитель наркома вооружения В. М. Рябиков. "Знаешь, Владимир Николаевич, - сказал он, - у меня уже голова идет кругом от множества дел по эвакуации. Ума не приложу, как эвакуировать ленинградские заводы, ведь их там у нас такая силища: и артиллерия, и оптика, и патроны, и пороха, и оптическое стекло. Как организовать эвакуацию всего этого, как не сорвать поставку оружия, необходимого армии, да и другим оборонным наркоматам? Пока есть хоть немного времени до эвакуации заводов, изучи все документы по этому вопросу, какие у меня есть. К этим материалам никого, кроме заместителей наркома, не допускай".

Назначение Рябикова начальником штаба по эвакуации промышленности нашего наркомата было правильным решением не только потому, что он являлся первым заместителем наркома. У него была хорошая производственная подготовка: после окончания Военно-морской академии он несколько лет работал конструктором по созданию морской артиллерии, до назначения в 1939 г. на работу в наркомат возглавлял партийную организацию ленинградского завода "Большевик". Всегда собранный, подтянутый, доброжелательный, Василий Михайлович производил прекрасное впечатление и как человек, и как специалист.

Нарком вооружения Д. Ф. Устинов приступил к работе в наркомате в июне "1941 г., практически за 20 дней до начала эвакуации, а мы, группа вновь назначенных заместителей наркома Н. Д. Агеев, В. Г. Костыгов, А. Н. Сергеев и я, начали свою деятельность в наркомате в первых числах июля того же года. Всем нам, кроме Рябикова, надо было иметь хотя бы минимальное время, чтобы вникнуть в состояние дел наркомата в этот острейший период жизни страны. Счет времени для ориентации в обстановке нужно было вести не на месяцы, а на дни. С первых недель работы в наркомате у меня с Рябиковым сложились дружеские отношения. Дружба эта продолжалась и в последующие годы, когда мы оба работали заместителями Председателя Совета Министров РСФСР, а также в Госплане СССР, вплоть до кончины Василия Михайловича (1974 г.). В период эвакуации почти не было дня, когда мы не встречались бы с ним и не обменивались мнениями о ее ходе. В последующем мы с ним часто вспоминали то время.

В годы войны в наркомате на меня возлагалась обязанность руководить заводами, которые производили стрелковое оружие и пулеметно-пушечное вооружение для самолетов. В группу этих заводов входил Ижевский металлургический завод. Это был старинный завод широкого профиля по производству металла высокого качества, потребляемого военной техникой в виде проката, стальной ленты и проволоки, кузнечных заготовок и других видов металлургического производства. Потеря металлургии Юга выявила необходимость неотложного развития производства специальных сталей в Ижевске. Потребителями ее были подавляющее большинство заводов не только нашего наркомата, но и других оборонных отраслей промышленности.

стр. 74

В то время мое общение со всеми главными управлениями нашего наркомата" стало настолько тесным, что я был в курсе дел заводов и главков каждого подразделения наркомата, решая вопросы обеспечения их металлом нужных марок сталей и профилей и переживая вместе с ними все удачи и невзгоды тех тяжелых дней. Вспоминаю, как-то в июле 1941 г. заходит ко мне начальник Главного управления оптической промышленности А. Е. Добровольский. "Владимир Николаевич, готовим к отгрузке ленинградские оптические заводы. Оборудование и точные приборы мы обязаны надежно упаковать в деревянную тару. Однако одни гвозди не спасают от случайностей, нужны стальная лента и стальная проволока, чтобы упаковка была надежной. Ни того, ни другого нигде достать не можем. Прошу помочь". Выяснив, что требуется тонн 20 - 25 каждой, по "ВЧ" набираю телефон директора Ижевского металлургического завода и предлагаю в течение двух дней набрать из остатков или некондиции (а если нет, то изготовить) для оптического главка по 25 т стальной лепты и проволоки и через два дня доложить об исполнении.

Пришлось оказывать экстренную помощь и нашему заводу в Заволжье, которому намечалось в течение четырех месяцев увеличить выпуск патронов на 25%, а для этого не хватало инструментальной стали. К тому же заводом все фонды были уже использованы. Снова на выручку пришел Ижевск. Один вагон инструментальной; стали для резцов и пуансонов (инструмент для обработки деталей патропов) Ижевский завод по моей просьбе отгрузил, а со вторым я просил повременить, окажем помощь при первой же возможности.

Артиллеристов заботил обычный вопрос - получение небольших количеств металла (малого тоннажа), который очень неохотно им изготовлял Наркомат черной металлургии, так как на переналадку прокатных станов терялось много времени, а отсюда - потеря мощностей. Пришлось опять привлекать ижевских металлургов, которые быстрее переналаживали станы. Итак, и через металлургию невольно познавал я беды и невзгоды практически всех отраслей промышленности вооружения. Кроме того, нарком довольно часто поручал мне на какие-то периоды руководство то оптической промышленностью (в связи с большой занятостью Рябикова), то патронным производством, когда А. Н. Сергеев был болен. Все это давало мне возможность знать о деятельности практически всех отраслей нашего наркомата.

После первых бесед с Рябиковым в июле 1941 г. его рекомендации по вопросами, связанным с подготовкой к эвакуации наших заводов, я воспринял как важнейшие и необходимые. Выбирая часы и минуты (отдельные ночи совсем не спал), я изучал документы и многое уяснил для себя, понял, как поступать при эвакуации; тех или иных заводов.

В период Великой Отечественной войны в систему Народного комиссариата вооружения входили: а) артиллерийское производство, включая все виды артиллерии - сухопутную, зенитную, морскую, танковую, авиационную, пушки для артиллерийских самоходных установок и частично минометы; б) производство стрелкового оружия - пулеметы (пехотные, танковые, авиационные), пулеметы-пистолеты; винтовки и карабины, противотанковые ружья, револьверы, пистолеты; в) производство патронов для стрелкового оружия; г) производство оптических приборов всех, видов.

Напряженность работы в период эвакуации и восстановления заводов на новых местах существенно сказалась на качестве и систематизации документов, отражающих эту работу. Важнейшие сведения и цифровые данные оказались рассеянными в самых различных документах, которые к тому же порой представляли собой совершенно неофициальный материал (рабочие записи, черновые наброски - и т. п.), годный лишь для ориентировки. И хотя я принимал непосредственное участие в эвакуации отдельных предприятий промышленности вооружения, для восстановления в памяти необходимых данных мне пришлось использовать отдельные отчеты заводов и институтов о проделанной работе в период эвакуации - отчеты, которые были представлены в наркомат.

В героической летописи событий Великой Отечественной войны эпопея перебазирования нашей промышленности на Восток занимает особое место. История не знает прецедента перемещения промышленности в столь колоссальных масштабах, на такие огромные расстояния и в столь сжатые сроки при одновременном снаб-

стр. 75

жении фронта оружием. Вся работа по эвакуации проводилась под руководством Коммунистической партии и ее Центрального Комитета. Исключительно велика роль местных организаций в деле эвакуации и восстановления промышленности на новых базах. Все заботы по размещению людей, выгрузке и доставке оборудования, вплоть до организации производства, фактически лежали на плечах местных партийных и советских органов. Их помощь была решающим фактором в успешном завершении перебазирования промышленности.

Материалов об эвакуации промышленных предприятий России в прошлые войны почти не имеется. Отдельные отрывочные данные свидетельствуют о том, что ранее попытки провести эвакуацию не удавались. Эта грандиозная задача оказалась по силам только Советскому государству, нашему народу, который за годы пятилеток создал на Востоке страны новую мощную индустриальную базу. Без этого спешная эвакуация и восстановление промышленности в годы Великой Отечественной войны были бы делом неосуществимым. Необходимость эвакуации большой группы предприятий военной промышленности всех отраслей выявилась уже в первые недели войны. Используя преимущества внезапного нападения, располагая к этому времени ресурсами и промышленностью почти всей Западной Европы, бросив на Восточный фронт всю мощь военной техники к армии - свою и своих вассалов, враг сравнительно быстро продвигался к тем районам страны, где сосредоточивалось большое число военных предприятий.

Общеизвестно, что русская дореволюционная промышленность в силу исторически сложившихся условий концентрировалась главным образом в центре России, на северо-западе (Петроград и Прибалтика) и на юге (Украина). Черная металлургия и добыча угля почти целиком были сосредоточены на юге, 93% продукции машиностроения производилось в центральных и северо- западных районах России. Промышленность таких крупнейших и богатых районов страны, как Сибирь, Средняя Азия, Закавказье, была развита слабо. Печать технической отсталости лежала и на старейшем промышленном районе страны - Урале. Все сказанное относилось и к размещению промышленности вооружения. Основная масса военных заводов была также расположена в центре, на юге и северо-западе России. Из старых крупных военных заводов, удаленных от центра, можно назвать два: Пермский орудийный и Ижевский оружейный.

Поэтому в общем количестве эвакуированных предприятий вооружения основную часть составляли заводы, построенные в дореволюционное время или созданные в годы первых пятилеток на базе старых машиностроительных заводов, которые за счет имеющихся кадров и производственных площадей могли быть быстро превращены в мощные военные предприятия. Таким образом, примерно 4/5 промышленности вооружения пришлось эвакуировать. Лишь небольшая часть предприятий попала в зону оккупации врага. С заводов же, которым угрожала опасность, например, предприятия Москвы, Ленинграда, Тулы и др., оборудование было вывезено. Это было необходимой мерой, которая гарантировала сохранение предприятий, игравших важную роль в военном снабжении армии, авиации и флота.

О масштабах проведенной эвакуации могут дать представление следующие цифры: на первом, основном этапе эвакуации было вывезено на Восток с заводов различного оборудования около 53 700 единиц, в том числе металлорежущих станков свыше 38 600. Вывезено также много материалов, полуфабрикатов, приспособлений, инструментов и т. д., эвакуировано более 146 тыс. человек, в том числе свыше 70 тыс. работающих. За шесть военных месяцев 1941 г. железнодорожники перевезли около 1,5 млн. вагонов различных грузов. Если учесть, что бесконечные потоки вагонов должны были пройти огромные расстояния в 2 - 3 и даже свыше 4 тыс. км, и если представить себе, что все это происходило часто в условиях суровой уральской или сибирской зимы, а иногда под непрерывными бомбежками врага, то станет очевиден исключительный героизм советских людей, совершивших этот великий подвиг, которому нет равных в истории.

Для осуществления эвакуации промышленности, особенно военной, требовались исключительно организованная и четкая работа всех звеньев аппарата, занимающегося эвакуацией на всех ее уровнях и этапах, строго централизованное направление и руководство ею, опирающееся на самую широкую инициативу и опыт ра-

стр. 76

Потников предприятии, до рядовых рабочих включительно, а также на помощь местных организаций. Положиться в вопросах эвакуации хотя бы в малейшей мере на самотек, предоставить ее стихии значило бы загубить дело.

Продуманная и слаженная организация, начиная от теплушки и эшелона, в которых перевозились на Восток люди и материальные ценности, и кончая правительственными органами, лежала в основе этого сложного дела. Постановлением ЦК ВКП(б) и Совета Народных Комиссаров СССР от 24 июня 1941 г. был создан Совет по эвакуации при СНК СССР. На него возлагались определение предприятий и учреждений, подлежащих эвакуации, установление сроков их перебазирования, подбор баз и тыловых районов для размещения эвакуируемых предприятий, обеспечение их транспортом, продвижение эшелонов в пути и, наконец, общее наблюдение за ходом восстановления эвакуированных предприятий на новых базах. Предприятия обязаны были указать не только начало и конец эвакуации, но и точный срок возобновления производства на новой базе, а также лиц, ответственных за этот процесс.

Характерно в этом отношении указание заместителя Председателя Совнаркома СССР Н. А. Вознесенского на проекте постановления об эвакуации одного из патронных заводов Наркомата вооружения: "тт. Устинову, Сергееву (ответственный за развитие патронной промышленности. - В. Н.). Сегодня же доработать проект (и вернуть в СНК), указав в нем: а) когда начнется валовой выпуск 7,62 мм и 12,7 мм патронов на новом месте; б) кто отвечает за выполнение этого срока; в) какой разрыв во времени (сколько дней) будет иметь место в производстве 7,62 мм и 12,7 мм патронов. 20.VII-41 г. Н. Вознесенский". На заводы были направлены представители наркомата, большей частью с группами специалистов. На наиболее важных предприятиях непосредственно находились также уполномоченные Совета по эвакуации. Как правило, руководство эвакуацией завода возглавлялось или заместителем народного комиссара, или членом Коллегии, или начальником Главного управления наркомата.

В помощь директорам на заводах создавались штабы по эвакуации, которые разрабатывали ее планы и руководили их осуществлением. При погрузке начальники цехов отвечали за эвакуацию своего подразделения. В пути на каждый эшелон назначались комендант и его помощник, а на каждый вагон с людьми - староста. Такая организация дела, как показал опыт, обеспечивала планомерное и сравнительно быстрое проведение эвакуации.

Эвакуация заводов промышленности вооружения началась спустя несколько дней после начала войны. 3 июля 1941 г. ГКО принял постановление об эвакуации из центральных районов и Ленинграда в города Поволжья, Урала, Сибири и Средней Азии 26 заводов Наркомата вооружения. Первым приступил к эвакуации киевский артиллерийский завод ("Арсенал"), в июле стала осуществляться эвакуация ленинградских предприятий. Основная масса заводов (около 2/3) эвакуировалась в октябре 1941 года. Заводам, возможность эвакуации которых можно было предполагать еще в начале июля 1941 г., по согласованию с Советом по эвакуации было дапо указание о проведении подготовительных работ, в том числе о составлении планов эвакуации, подготовке материально-технической базы для ее осуществления, а также базы для размещения эвакуированного предприятия на новом месте.

Главное, на что ориентировались заводы, - это рассчитать и предусмотреть такую организацию работ по эвакуации, которая обеспечивала бы минимальные потери во времени с точки зрения выпуска вооружения для фронта. Составление плана эвакуации предприятия являлось трудоемкой и кропотливой работой. В плане должны были быть предусмотрены все детали, учтены особенности того или иного завода. Одним из основных при составлении плана был вопрос очередности и последовательности отправки цехов и оборудования, что имело значение для ускорения выпуска продукции на новой базе.

Для различных заводов он решался по-разному, в зависимости от характера производства и оборудования, состояния задела узлов и деталей, от связи с другими заводами в части поставок по кооперации и т. д. Некоторые заводы намечали отправлять в первую очередь сборочные цехи с заделом готовых деталей, другие, наоборот, посылали вперед заготовительные цехи. Как правило, все свободное обо-

стр. 77

рудование и материалы, которые сразу могли понадобиться для восстановления производства на новой базе, перебазировались в первую очередь. Если же обстановка была напряженной и времени для эвакуации не хватало, то отправлялось только самое ценное и уникальное. В редких случаях, когда эвакуацию нужно было проводить в максимально сжатые сроки, соблюсти такую последовательность не всегда удавалось.

В планах по эвакуации точно фиксировались сроки подачи каждому заводу эшелонов под погрузку оборудования и материалов, отдельно указывались число и месяц подачи вагонов для эвакуации рабочих и других работников заводов и членов их семей, а также сроки прохождения эшелонов до места назначения, время их разгрузки. Особое внимание уделялось срокам установки и монтажа оборудования на новых местах, начала выпуска там военной техники. Наличие таких планов эвакуации, утвержденных Советом по эвакуации, позволяло планировать и сроки восстановления эвакуированных предприятий на новых базах. Это давало ориентацию другим заводам, заинтересованным в том или ином предприятии как в поставщике.

Подготовка и утверждение в правительстве планов по эвакуации были главной задачей наркоматского штаба по эвакуации. Ответственность за выполнение этих планов лежала на директорах заводов, начальниках главных управлений, заместителях наркома. За выполнение планов по эвакуации артиллерийских заводов отвечали начальник главка Н. Э. Носовский и заместитель наркома И. А. Мирзаханов, за отрасль стрелкового вооружения и пулеметно-пушечного вооружения - А. Б. Богданов и автор этих строк, за оптическую промышленность - начальник главка по оптической промышленности А. Е. Добровольский и В. М. Рябиков, и производство патронов - К. М. Герасимов и А. Н. Сергеев. Огромную работу проводил заместитель наркома В. Г. Костыгов, который был связан с Наркоматом путей сообщения (НКПС), добиваясь вагонов и их своевременной подачи под погрузку и продвижения в пути. Н. Д. Агеев должен был своевременно переместить наши строительные тресты, а замнаркома по кадрам Н. П. Карасев - высшие, средние учебные заведения и ремесленные училища, которые находились в ведении наркомата. В месяцы эвакуации к этому вопросу был подключен практически весь аппарат наркомата.

Управление по материально-техническому снабжению обязано было обеспечивать заводы не только материалами для выполнения программы, но и всем необходимым для эвакуации: утеплением для вагонов, в которых уезжали люди, лесоматериалами для упаковки наиболее точных видов оборудования и приборов, погрузочными средствами и многим другим. Отдел рабочего снабжения добивался фондов на продукты питания, требующиеся рабочим и их семьям при переезде на новое место.

Объем и многообразие вопросов, которые надо было решать при подготовке эвакуации, характеризуют приказы того времени по отдельным заводам. Приказом от 16 июля 1941 г. по Тульскому оружейному заводу предусматривались создание при каждом цехе бригады такелажников, изготовление тележек для перевозки оборудования, пробивка проемов в стенах зданий, устройство площадок для погрузки и выгрузки оборудования, реконструкция железнодорожной ветки, проектирование и постройка мостов через р. Упу и т. д. Приказом от 17 сентября того же года по тому же заводу намечались следующие мероприятия: создание дополнительных площадок для погрузки и выгрузки оборудования со второго и третьего этажей, прикрепление к каждому станку, агрегату и прибору таблички-бирки с указанием номера цеха или отдела и номера детали, обрабатываемой на станке, с обязательным дублированием этих данных масляной краской на корпусе станка.

Все это готовилось уже в июле - сентябре, эвакуация же завода началась 12 октября 1941 года. Проведение такой подготовительной работы было жизненно необходимо. В 20 числах сентября я выехал в Тулу для решения вопросов, связанных с эвакуацией. Завод, руководимый Б. М. Пастуховым, производил пулеметы для вооружения самолетов - ШКАС (т. е. Шпитального и Комарицкого авиационный скорострельный) и станковые пулеметы "максим". В цехах работа шла полным ходом. Внутри цехов прокладывались железнодорожные пути, что позволяло расширить

стр. 78

погрузку оборудовании. Рабочие спрашивали меня, когда же будем трогаться на Урал. Я отвечал, что точный срок пока не установлен. Все зависит от того, как пойдут дела на фронте. Рабочие говорили, что все это верно, но ведь не только в станках суть, их отгрузить дело немудреное, а вот как родной край оставить, где выросли, где отцы и деды жили и работали? Лучше бы нас на фронт послали, хотим Тулу от фашистов отстаивать. На другом тульском заводе, где был директором А. А. Томилин, вижу, что все станки буквально разукрашены красками. Оказывается, здесь позаботились о том, как быстрее организовать дело на новом месте. На каждом станке обозначен номер, чтобы знать, в какой цех ставить, на какую операцию, чтобы побыстрее начать работу.

Встретились большие трудности с выбором баз для размещения эвакуируемых предприятий в тыловых районах. Такими районами являлись Урал, Сибирь и отчасти Поволжье. За годы пятилеток они стали крупнейшими промышленными районами страны. Их наличие позволяло решить проблему перебазирования промышленности в годы войны, восстановления и развертывания ее на новых местах. Только во втором полугодии 1941 г. было перебазировано на Восток 2593 промышленных предприятия, в том числе 1523 крупных. Это целая индустриальная держава, которая пополнилась затем в результате второй волны эвакуации летом 1942 г., когда враг стал наступать на южном направлении.

Промышленность Востока не могла, конечно, сразу вобрать в себя ту колоссальную массу оборудования, которая двигалась с эвакуированных предприятий. Требовалось срочное строительство большого количества новых и расширение действующих заводов. В условиях войны новое строительство сопровождалось большими трудностями, в основном вследствие недостатка строительных материалов и рабочей силы. Поэтому нужно было использовать все имеющиеся возможности для скорейшего размещения и пуска эвакуируемых заводов. С этой целью наряду с действующими заводами и фабриками стремились пустить в дело все, что более или менее могло быть приспособлено под производство: незаконченные стройки, здания институтов, клубов, школ, складов и даже конюшен.

Каждый наркомат, естественно, старался закрепить за собой наиболее подходящие базы. И хотя при этом предпочтение отдавалось наркоматам военной промышленности, но и им далеко не всегда удавалось достаточно успешно размещать эвакуируемые предприятия. К тому же вопросы выбора и закрепления баз приходилось решать быстро, в связи с чем выезд на место не всегда был выполним. Заботила в первую очередь возможность обеспечения того или иного завода энергией, подходящими производственными площадями, подъездными путями, жильем для работающих. Подобрать такие места с наличием всех перечисленных условий практически не удавалось. С учетом всех этих факторов приходилось некоторые заводы эвакуировать в несколько пунктов. Так, один из тульских заводов был эвакуирован в четыре города, другой из того же города - в три пункта, удаленных друг от друга на сотни километров.

В связи с эвакуацией так или иначе нарушалась система кооперированных поставок: заводы эвакуировались в различное время, в разные места, иногда очень удаленные друг от друга, что в условиях военного времени представляло большие неудобства (транспортировка, длительные поездки для согласования различных вопросов и т. д.). Поэтому при эвакуации стремились, насколько это было возможно, без ущерба для увеличения выпуска вооружения освобождаться от кооперации и сосредоточивать производство изделий в одном месте. Один из заводов Москвы (бывш. "Металлолампа") был ликвидирован в связи с тем, что производство магазинов для пулеметов, организованное на этом заводе, было передано заводам, которые производили пулеметы: магазины к ДП (Дегтярева пулемет) и ДТ (Дегтярева танковый) - заводу в Коврове, магазппы к пистолету-пулемету Шпагина (ППШ) - заводу, который производил пулеметы и эвакуировался в район Заволжья. Такие же меры принимались по производству пушек, оптики и другой военной техники. Опыт работы в условиях войны целиком подтвердил правильность этих мероприятий.

В течение августа - октября 1941 г. была проделана большая работа по подбору более или менее пригодных баз на Востоке для размещения эвакуированных

стр. 79

предприятий Наркомата вооружения. Местные партийные и советские организаций стремились сделать все возможное, чтобы принять и разместить больше заводов и скорей ввести их в действие. Несколько позднее, встречаясь с секретарями областных комитетов партии Татарской, Марийской и Удмуртской АССР, горкомов Свердловска, Челябинска и Новосибирска, я всегда поражался смелости решений, принимаемых руководством этих областей и городов по размещению на их территории огромного количества предприятий, производящих военную технику, изготовляющих обувь, одежду, продукты питания и др. Казалось, что задачи намечаются непосильные. Взять, например, Челябинскую область, партийную организацию которой возглавлял в то время Н. С. Патоличев. Маленькая станция неподалеку от Златоуста под названием Уржумка. Строится новый завод, еще нет ни окон, ни дверей, а уже поступают эшелоны с людьми, с оборудованием для производства сложнейших видов вооружения. Жилья свободного нет. Наскоро строятся бараки для размещения людей. И вот в этих условиях усилиями вновь прибывших и местных рабочих, а также населения области вопрос решается так, что перерыв в выпуске вооружения в связи с перемещением не превышает 40 дней. Другой пример: Удмуртский областной комитет партии, возглавляемый А. П. Чекиновым, уже при перегрузке действующих заводов поддерживает решение наркомата разместить дополнительно производство противотанковых ружей, не имея ни помещения, ни станков. Совместно с наркоматом находят выход из положения и организуют производство в течение месяца. Это не чудо, а быль. И таких фактов - сотни. Добавлю, что местные жители всегда предоставляли свое жилье для эвакуированных рабочих и их семей, уплотняясь и лишаясь при этом элементарных удобств.

Для размещения заводов вооружения нам были переданы в глубоком тылу 10 предприятий по металлообработке из других наркоматов, не занимавшихся изготовлением военной продукции, 8 предприятий из других отраслей промышленности,, 9 не законченных строительством заводов и фабрик, 17 учебных заведений (институты, техникумы, школы), 7 различных объектов тыла: воинские казармы, гаражи, магазины, склады. Выручало то, что были свои четыре не законченных строительством завода и, кроме того, в большой степени использовались действующие заводы нашего же наркомата, находившиеся в тылу, путем их уплотнения, достройки и реконструкции. Только в Ижевск было направлено около 4 тыс. единиц оборудования с заводов стрелкового вооружения, подлежащих эвакуации, и 5 тыс. единиц направлено на еще один недостроенный завод того же профиля.

Быстро набранные темпы выпуска военной техники в течение июля - сентября 1941 г., когда рост их производства по всем видам был увеличен от 2 до 9 раз, подтверждают хорошую подготовку промышленности вооружения к войне. Однако в октябре и ноябре 1941 г. выпуск вооружения стал резко падать в связи с частичной утратой кадров и исчерпанностью сырья. Не обходилось дело и без крупных неприятностей, особенно в начале эвакуации. В последних числах июля мне позвонил И. А. Мирзаханов и попросил зайти к нему. Туда же направлялся и В. Г. Костыгов. Вид у хозяина кабинета был возбужденный. Смотрит на нас, не мигая, большими карими глазами из-под черных с сединой бровей и нервно крутит в руках карандаш. Он был значительно старше нас, в наркомате начал работать с 1939 года. Опытнейший сотрудник, бывший ранее директором ряда артиллерийских заводов, он пользовался большим авторитетом. Мирзаханов сказал, что ему нужна наша помощь. Дело в том, что его вызвал И. В. Сталин и потребовал объяснить, как получилось, что мы не можем дать войскам самых ходовых артиллерийских систем 45-мм и 76-мм калибров? Кто в этом виноват? Что можно сделать, чтобы быстро поправить положение? Я ответил, продолжал рассказывать Илларион Аветович, что на снятии этих пушек с производства настаивал Наркомат обороны, в частности начальник ГАУ Г. И. Кулик; они даже не включили их в заказ на 1941 г., т. к. предполагали заменить их новыми, лучшими. "Вы говорите "они", - возразил Сталин. - А Вы что же, сторонний наблюдатель? Как заместитель наркома вооружения, к тому же по артиллерии, разве не понимали, что нельзя так делать - снимать с производства основные системы, в общем-то хорошие, не давая взамен ничего лучшего? А если понимали, то как старый коммунист должны были стучаться во все двери вплоть до ЦК и доказывать, что так делать нельзя".

стр. 80

Я ответил Сталину, что перед принятием такого решения положение дел изучалось тремя авторитетными комиссиями. Одну из них возглавлял секретарь ЦК ВКП(б) Г. М. Маленков, другую -зам. Председателя Совнаркома СССР В. М. Молотов, третью - секретарь ЦК ВКП(б) А. А. Жданов. Сталин не стал больше ничего слушать и сказал мне, чтобы мы сами подумали и передали Устинову: пусть он тоже обстоятельно подумает, как нам быстро выправить положение.

Вот такой был разговор. Видимо, Сталин "запамятовал", что после того, как дела разбиралось в трех комиссиях, эти пушки сняли с производства по ого прямому указанию. Мотивировалось это тем, что такие пушки будут слабы против немецких танков, да и калибр должен быть более крупным. Однако пушка более крупного калибра не была отработана, так что взамен в тот период ставить на производство было нечего. Нужно было срочно искать выход, к тому же завод, выпускавший противотанковые пушки калибра 45-мм, был размонтирован и готов к эвакуации. Решили ее убыстрить, разыскать вагоны с оборудованием и установить контроль, за их продвижением, а на новой базе помочь быстрому восстановлению этого производства, вне очереди давать с ижевских заводов штамповки, инструмент приспособления, помогать также металлом. По пушке калибра 76-мм Мирзаханов нам никаких просьб не высказал, да это и понятно, так как их производство должно было восстанавливаться на старой базе в тылу, а это во много раз упрощало и сокращало сроки возобновления производства.

Прошло два дня. Поздней ночью я был у наркома: обсуждали вопросы о быстром увеличении выпуска винтовок в Ижевске. По телефону позвонил Сталин и скачал, что в Государственный Комитет Обороны поступил доклад маршала Кулика, который сообщает, что для формирования новых стрелковых частей в августе не хватает 330 45-мм противотанковых пушек и 200 пушек 76- мм калибра. На базах Главного артиллерийского управления (ГАУ) их нет, получить их можно только за счет выпуска промышленностью. Дальше разговор замолк. Сталин молчит, и Устинов молчит. Затем Сталин продолжал: "Совсем недавно Кулик, да и Тимошенко докладывали мне совсем другое. Заверяли, что у нас орудий именно этих калибров, хватит с избытком. Просили прекратить их производство. Но за это спрос с них. Вам, товарищ Устинов, нужно тщательно взвесить ваши возможности по увеличению поставок армии этих пушек. Сделать это срочно и доложить мне лично".

Опять в наркомате был поднят тот же вопрос, который мы рассматривали у Мирзаханова; опять Костыгов докладывает, где вагоны, двигающиеся на Восток со станками, людьми и незавершенным производством по выпуску 45-мм противотанковых пушек. Однако начать выпуск противотанковых пушек можно было не раньше конца сентября. Даже для мирного времени этот срок казался немыслимым. Но в военное время делался расчет на энтузиазм людей, начиная с рабочего и кончая наркомом. С этими мыслями и уехал на следующий день нарком в ГКО. Мы с нетерпением ждали его возвращения. Вернувшись, он нам вкратце передал, что там было. Других сроков, конечно, никто предложить не мог. Но Сталин заявил, что, свертывая перед войной налаженное производство орудий массового потребления армией еще до полного освоения идущих им на смену образцов, мы допустила серьезную ошибку, можно сказать, непростительный просчет. Дальше он сказал, что наше решение было недальновидным. Пожалуй, теперь не время искать виновных. Надо любой ценой обеспечить выпуск пушек в достаточных количествах.

Наркомату вооружения и Госплану было поручено составить график ежедневного выпуска пушек, за его выполнением будет установлен особый контроль. В дальнейшем героизм людей позволил выдержать сроки выпуска и выполнение графиков, хотя все было не так просто. Рабочие, инженеры не выходили в сентябре и октябре 1941 г. из помещений цехов иногда неделями. Наше счастье, что противотанковые пушки были эвакуированы на завод, который был действующим и мог сразу по прибытии эшелонов начать работу. Сталин следил за ходом восстановления производства, малейшие срывы становились ему известны.

Заводы стрелкового вооружения по сравнению с другими отраслями оказались в более благоприятном положении. Около 4 тыс. единиц оборудования этих заводов было отправлено на Ижевский машиностроительный завод, из них свыше 3 тыс. - с производства самозарядных винтовок и около 1 тыс. единиц - с производства

стр. 81

пистолетов ТТ (Тульский Токарева) и револьверов системы "наган" Тульского завода и станкостроительного производства Тулы. Темпами военного времени, буквально за несколько месяцев, в Ижевске был построен новый завод, получивший название "Деревянного". На этом заводе было организовано производство револьверов "наган" и пистолетов ТТ, а в дальнейшем - и противотанковых ружей. Здесь же, в Ижевске, на полученном из другой отрасли мотоциклетном заводе, переданном нашему наркомату, было организовано производство пулеметов "максим".

Свыше 5 тыс. единиц оборудования было отправлено из Тулы на Урал, где нашим наркоматом строились два завода стрелкового оружия. Строительство было начато еще в 1938 г., но к началу войны не было закончено. Сюда были эвакуированы производство пулеметов "максим" с Тульского завода, производства 12,7-мм авиационных пулеметов Березина, 23-мм авиационных пушек Волкова - Ярцева и пулеметных станков Соколова также из Тулы. Пришлось быстро заканчивать строительство, чтобы организовать производство этого вооружения. Еще во многих цехах не было полов, бытовых помещений, а станки уже работали.

Для размещения заводов стрелкового вооружения были переданы Наркомату вооружения также три не законченных строительством предприятия. На строящийся завод нефтяного машиностроения "Нефтемашстрой" в Заволжье было эвакуировано производство авиационных пулеметов ШКАС с Тульского завода и 12,7-мм универсального пулемета ДШК (Дегтярева и Шпагина крупнокалиберный) с подмосковного завода. Строящаяся брикетная фабрика медно-серного завода в Медногорске была занята под производство самозарядной винтовки на оборудовании, вывезенном с завода из Тулы. На строящуюся шпульную фабрику в район Предуралья было эвакуировано производство пулеметов-пистолетов Шпагина из Подмосковья. Все три строительства потребовали исключительно напряженной работы для их окончания в кратчайший срок, чтобы можно было быстро наладить поточное производство.

Много трудностей возникло при размещении заводов оптической промышленности. Основными базами им служили учебные заведения, незаконченные стройки и другие малоприспособленные для этих целей объекты. Два завода оптического стекла (один - из Ленинграда, другой - из Изюма Харьковской обл.) были вывезены на Восток и разместились на заводе художественного стекла, который был реконструирован и являлся основным заводом, обеспечивавшим промышленность оптическим стеклом.

Вспоминаю, как проходила эвакуация завода из Изюма. Многие эшелоны с оборудованием уже ушли. Не отгруженное оборудование подвергается непрерывной бомбежке. Все учреждения покинули город. Воинские части уже выведены из города в связи с опасностью окружения. Демонтаж и отгрузка оставшегося оборудования производились рабочими, с которыми тут же надо было расплачиваться наличными деньгами. Вагонов недоставало, их надо было искать на близлежащих станциях и по карьерам. Руководили работами парторг ЦК ВКП(б) Шеповалов и главный технолог завода Бужинский. Все было отгружено, эвакуация завершилась успешно. Это только один эпизод, который мог закончиться трагически для задержавшихся товарищей.

Два других завода были эвакуированы на вновь строившиеся оптические заводы. На одну стройку в Заволжье был эвакуирован ленинградский Оптико- механический завод. На другую (г. Йошкар-Ола), с очень незначительным процентом готовности, был эвакуирован 2-й Государственный оптический институт и одесский завод КИНАП (киноаппаратуры), находившийся в ведении Комитета по делам кинематографии при СНК СССР и переданный в промышленность вооружения. Московский оптический завод был эвакуирован на Урал на не законченные строительством макаронную и конфетную фабрики. Сюда же был эвакуирован из Москвы другой оптический завод. Для его размещения были использованы помещения педагогического института, школы и музыкального техникума. В Томском университете разместились эвакуированный из Подмосковья оптический завод и часть Изюмского завода. Здесь осуществлялось производство биноклей. Из-за серьезных затруднений с обеспечением завода электроэнергией этот завод в 1944 г. был реэвакуирован.

Особые трудности встретились при подборе места для одного из крупных под-

стр. 82

московных заводов оптики, директором которого был Котляр. В конце концов он был размещен в Сибири на площадях шести объектов, далеко расположенных друг от друга. В период становления этого завода на новом месте пришлось проделать колоссальную работу, чтобы быстро ввести в строй его производство, имевшее важное значение для снабжения армии. В Сибирь были эвакуированы и два оптико-механических завода из Ленинграда. Они были размещены на площадях инженерно-строительного института и техникума связи, а также в зданиях сельскохозяйственного и ветеринарного институтов.

Подбор баз для патронной промышленности осложнялся тем, что наряду с перебазированием почти всех действующих патронных заводов (86%) требовалось создать много новых предприятий по производству патронов, т. к. расход боеприпасов в связи с огромным насыщением армии автоматическим оружием стал колоссальным. Создание новых патронных заводов шло за счет эвакуации оборудования в несколько точек, т. е. от действующих заводов как бы отпочковывались новые патронные заводы. Луганский патронный завод эвакуировался в семь различных пунктов, и в каждом из них создавались новые заводы. Это объяснялось тем, что по характеру производства на патронных заводах мало тяжелого оборудования и для его размещения было легче подобрать нужные помещения. Для создания новых патронных заводов Наркомату вооружения на Востоке страны было предоставлено значительное количество объектов различного назначения, таких, например, как часть меланжевого комбината, подковный завод, металлургический завод, льнопрядильная фабрика, часть бумажного комбината, мотороремонтный, чугунолитейный заводы, часть табачной фабрики, автомобильный гараж, швейная фабрика, 9 высших учебных заведений, строящийся льняной комбинат, помещения фабрики "Игрушка" и фабрики местпой промышленности "Ручка", склады "Заготзерно" и база автотракторосбыта.

Все это были новые базы, расположенные за Волгой, на Урале и в Сибири, н понятно, что они должны были полностью перестраиваться, чтобы на них можно было организовать производство патронов. На перечисленных базах было организовано почти втрое большее число патронных заводов, чем их было до войны, и создана мощная патронная промышленность, целиком удовлетворявшая в последние годы войны потребность фронта в патронах.

Количество производственных площадей, предоставленных для размещения эвакуируемых предприятий, было крайне недостаточным. Между тем требовалось не только восстановить номенклатуру и объем производства, по и увеличить выпуск изделий в несколько раз по всем видам военной техники и параллельно с этим разрабатывать и производить новые образцы оружия. Если учесть, что большинство полученных площадей были малопригодны для организации на них соответствующего производства, то станет очевидным, какую титаническую работу пришлось провести по скорейшему восстановлению и развитию эвакуированной промышленности на Востоке.

В период эвакуации часто приходилось решать вопрос: нужно ли эвакуировать то или иное предприятие и когда начинать это делать? Вопрос сложный, и решение его зависело от многих факторов. С одной стороны, в случае непосредственной военной опасности нужно было успеть своевременно вывезти материальные ценности и людей, с другой - нельзя было начинать эвакуацию раньше, чем это необходимо, или вообще понапрасну и тем самым лишить фронт даже на какой-то отрезок времени продукции, выпускаемой данным заводом. Учитывались и такие моменты, как роль завода в обеспечении фронта оружием, его уникальность, наличие базы в тылу для размещения, связь завода с другими предприятиями и т. п.

При решении этого вопроса, естественно, не могло быть единого критерия, годного при всех обстоятельствах. В каждом отдельном случае приходилось учитывать все конкретные условия. Основополагающим фактором являлась, конечно, обстановка на фронте. В тех случаях, когда он быстро приближался, могло быть только одно решение - немедленная эвакуация, и чем скорее, тем лучше. Но даже и в подобных случаях были некоторые исключения.

Завод Наркомата вооружения в Брянске почти с первых дней войны стал подвергаться налетам фашистской авиации, к июлю же линия фронта быстро продви-

стр. 83

талась к этому городу. Решение об эвакуации завода состоялось 23 июля 1941 г., по фактически завод работал до середины августа, т. к. нужно было обеспечить выпуск платформ для 85-мм зенитных пушек и создать необходимый задел на время переезда. Хотя бомбежки и обстрелы с самолетов врага с каждым днем учащались и усиливались и от зажигательных бомб на заводе возникали пожары, рабочие, инженеры и служащие завода продолжали с непоколебимым мужеством выполнять свой долг, обеспечивая фронт боевыми машинами. Эвакуация завода была закончена 25 августа 1941 года. На эвакуацию Изюмского завода оптического стекла потребовались 2,5 недели.

В своеобразной обстановке проходила эвакуация ленинградских предприятий. В июле 1941 г. фашистские захватчики быстро продвигались к Ленинграду, участились налеты их авиации на город. Нависла угроза перекрытия железной дороги Ленинград - Москва. Положение становилось напряженным. Принимались меры к защите Ленинграда. Было решено провести частичную эвакуацию его предприятий, вывезти наиболее ценное, уникальное оборудование, оставив, однако, все необходимое для обороны города и для боевого снабжения фронта. Такое решение, несомненно, имело и еще одно важное значение. Когда бойцы Ленинградского фронта, да и сами ленинградцы видели, что Ленинград готовится к отпору врагу, заводы и фабрики неустанно выпускают оружие и делают все необходимое для его защиты, это вызывало моральный подъем, давало новые силы. Аналогичное положение создалось в Сталинграде в 1942 году. Предприятия города, в том числе и артиллерийский завод ("Баррикады"), не были эвакуированы. И это сыграло исключительно важную роль в защите города.

Только два ленинградских завода промышленности вооружения были эвакуированы полностью, причем на одном из них оставили несколько десятков станков для производства взрывателей к гранатам. Оборудование остальных заводов было вывезено в пределах от 40% до 90%. Эвакуацию ленинградских предприятий начали во второй половине июля 1941 г. и прекратили в 20-х числах августа, после того как фашистские войска перерезали железнодорожную магистраль Ленинград - Москва. На оставшемся на заводах оборудовании были организованы производство и ремонт пушек, пулеметов, танков и приборов. Лишь в 1942 г., когда вследствие блокады Ленинград был лишен топлива и энергии, пришлось вывезти значительную часть остального оборудования. Многие тысячи станков, транспортированных по льду Ладожского озера, послужили большим подспорьем для производства вооружения в других районах страны. Ленинградцам надо воздать должное - их стойкости, мужеству, изобретательности, которые они проявили, отправляя это оборудование на "Большую землю".

Эвакуация большинства московских и подмосковных предприятий, включая заводы Тулы, началась 7 - 12 октября 1941 г., в период напряженного положения на Западном фронте, и закончилась в основном к концу октября, за исключением отдельных заводов, которые продолжали вывозить остатки своего имущества, и позднее. Некоторые московские заводы, однако, начали эвакуацию значительно раньше. Два оптико-механических завода приступили к ней в августе 1941 года. Оба завода являлись поставщиками приборов для авиационных заводов, причем единственными предприятиями, выпускавшими такую продукцию, как аэрофотоаппараты, авиаприцелы и др. В случае неожиданного прекращения их работы ущерб фронту был бы очень чувствительным. Исходя из этого данным заводам заранее, еще в июле 1941 г., были предоставлены базы для эвакуации на Восток. Лишь создав задел своей продукции, обеспечивающий бесперебойную работу авиационных заводов, они начали эвакуацию.

Два подмосковных патронных завода начали эвакуацию в июле и августе, как только получили возможность перебазирования на Восток. Это диктовалось тем, что иметь под Москвой крупные патронные заводы в условиях участившихся налетов фашистской авиации было нецелесообразно и рискованно. В напряженной обстановке проходила эвакуация Калужского и Новочеркасского машиностроительного заводов в октябре 1941 года. Погрузка оборудования Калужского завода была осуществлена всего за 6 дней, причем последний эшелон уходил, когда враг находился почти на окраине города.

стр. 84

Одним из ответственных этапов эвакуации заводов являлась погрузка в эшелоны оборудования, материалов, задела узлов и деталей. Все работы по демонтажу и погрузке оборудования производились силами самих рабочих. Когда начинали снимать с фундаментов оборудование, многие рабочие, особенно старые кадровики, десятки лет проработавшие на заводе, а иногда именно в этом цехе (особенно на старых заводах, таких, как "Большевик" - бывший Обуховский, киевский завод "Арсенал"), плакали. Но тем более жгучей становилась их ненависть к немецким захватчикам, тем больше желание сделать все для обороны, для победы над врагом.

Вот как описывают начало эвакуации цеха N11 одного из артиллерийских заводов участники его эвакуации: начальник цеха К. П. Новиков получил приказание директора завода приступить к эвакуации цеха и закончить демонтаж и отгрузку оборудования к 14 октября 1941 года. Было дано подробное разъяснение, как снимать и грузить оборудование, да и сам он продумал за последние дни все эти вопросы. Но в цех вернуться он медлил: нужно объявить рабочим об эвакуации, а это было для него самым трудным. Нужно было сказать старым кадровым рабочим, вместе с которыми он работал многие годы на заводе и прошел долгий путь от ученика токаря до начальника опытного цеха, в котором ценой упорного труда и многих бессонных ночей создавались первые образцы красивых и грозных машин, что нужно оставить и завод и город. Когда Новиков подходил к цеху, издали он увидел распахнутые настежь ворота и рабочих, настилавших железнодорожный путь в цех. Начальника цеха ждали. Всюду стояли люди, и когда он пошел к площадке в конце цеха, где всегда проходили собрания, все молча двинулись за ним. Новиков встал на ящик и сиял фуражку. "Выше!" - крикнули из дальних рядов, и он поднялся на платформу от пушки. Вокруг, сомкнувшись тес-7гым кольцом, стояли рабочие, понурив головы. "Товарищи! Получено распоряжение правительства об эвакуации нашего завода", - начал Новиков. Он говорил о том, что нужно быстро и организованно вывезти завод из-под ударов врага и в кратчайший срок начать выпуск на новой базе необходимых для фронта пушек, вывезти оборудование аккуратно и без потерь. По мере того, как говорил начальник цеха, поднимались головы рабочих, на лицах выражалась твердая решимость: они сделают это.

Тут же рабочие были разбиты на бригады, начались работы по демонтажу и погрузке оборудования. Бригады под руководством механика цеха Пахомова и старших мастеров Нестерова. Малофеева и Ефимова работали в течение пяти суток. 14 октября 1941 г., в предписанный срок, все оборудование, заготовки и заделы деталей были отгружены, цех подметен и сдан охране завода. В этот же день основная масса рабочих цеха N 11 во главе с начальником цеха Новиковым и парторгом Пановым выехала на Восток.

Погрузка эшелонов строго ограничивалась во времени, в вагонах была большая нужда, подавались они не всегда в достаточном количестве. Большинство заводов вооружения имели тяжелое оборудование, но далеко не все располагали надлежащими подъемно-транспортными средствами. Некоторые заводы, например в Ленинграде, не имели даже подъездных железно дорожных путей. Задачу доставки оборудования к месту погрузки и погрузку его в эшелоны приходилось решать различными способами, причем проявлялось немало изобретательности, сноровки и риска. Подвозили оборудование на автомашинах, подтягивали тракторами, лебедками, вручную при помощи подкладных роликов. Для передачи оборудования с верхних этажей в зданиях, где не было подъемников, устраивались наклонные эстакады, оборудованные лебедками.

У мест погрузки также устраивались специальные эстакады. Они часто оборудовались лебедками. С этих эстакад, расположенных на уровне пола вагона, оборудование загружалось в вагоны. Как правило, с целью создания более широкого фронта погрузки, ускорения последней и сокращения времени простоя вагонов под погрузкой создавалось несколько таких эстакад. Некоторые заводы прокладывали железнодорожные пути в цехах и использовали для погрузки мостовые краны. На одном из заводов применили следующий интересный способ погрузки тяжелого оборудования на платформы: паровой кран, которым производился подъем, был

стр. 85

наглухо прикреплен к рельсам, что позволяло поднимать грузы, в несколько раз превосходящие его номинальную грузоподъемность. Например, основание кузнечного молота весом 18 т поднимали двумя пятитонными кранами.

Перед отправкой оборудование тщательно смазывали, чтобы уберечь его от ржавчины. При погрузке на открытые платформы производилась специальная упаковка: станки покрывались толем или рубероидом и обшивались досками. Для предотвращения подвижки оборудования на платформе производилось специальное крепление. Ценные материалы, инструмент, приспособления, полуфабрикаты упаковывались в ящики.

Эвакуация заводов не ограничивалась только тем, что вывозили оборудование и материалы. Администрация заводов и рабочие стремились увезти все, что могло пригодиться для скорейшего пуска и лучшей организации производства на новой базе, учитывая, что получить материалы, оборудование, инвентарь на новом месте в условиях войны было почти невозможно. Увозили и строительные материалы и механизмы, кабель, электропровода, паро- и водоарматуру, различное вспомогательное оборудование, сантехнические устройства, рабочие верстаки, тумбочки и даже мебель, используя для этого тоннаж и свободное место в вагонах, остававшиеся после погрузки станков и машин. При организации производства на новых базах все привезенное пригодилось.

Необходимо было позаботиться и об оборудовании вагонов, в которых ехали люди, утеплить их, устроить нары, обеспечить запас пищи. Как правило, кроме личного запаса продуктов питания для всех эвакуированных, каждому эшелону заводы давали некоторое дополнительное количество продуктов.

Вся эта тяжелая работа требовала огромного напряжения сил от рабочих. Но они, не считаясь ни с трудностями, ни со временем, ни с усталостью, днем и ночью, в дожди и морозы, часто по нескольку суток не выходя с завода, собирали и грузили большое хозяйство завода. Для того чтобы во всей полноте представить эти трудности, необходимо учесть, что эвакуация нередко проводилась в условиях частых налетов вражеской авиации. Рабочие, не прекращая погрузки во время налетов, сами же тушили пожары, возникавшие от зажигательных бомб.

В некоторых случаях напряженность обстановки усугублялась тем, что враг, быстро продвигаясь, находился на близком расстоянии. Калужский завод начал эвакуацию оборудования 6 октября 1941 г., когда уже были слышны раскаты артиллерийской канонады напиравшего на город врага. Отправка третьего эшелона, сформированного 10 октября в составе 47 вагонов с людьми, задержалась из-за отсутствия паровоза. Медлить было нельзя ни одного часа. Завод своими силами наскоро приспособил один уже не используемый паровоз, но паровозная бригад" принять такой паровоз отказалась. Тогда за машиниста встал начальник технического отдела завода инженер Балашов, помощником - один из инженеров, а вся кондукторская бригада была подобрана из рабочих завода. Вечером 10 октября, за сутки до вторжения оккупантов в город, эшелон Балашова вышел в направлении на Тулу, но после безуспешной попытки пробиться вернулся на Московскую ветку и через сутки подходил к Москве, а 3 ноября благополучно прибыл к месту назначения в Сибири. 11 октября последний эшелон с оборудованием минометного цеха из-под самого носа врага ушел из Калуги в Москву.

Железнодорожные пути и станции, расположенные в районах, из которых проходила эвакуация, и близких к ним, были забиты эшелонами и поездами. Продвижение эшелонов на этих участках шло медленно, под непрерывными бомбежками. Эшелоны иногда, хотя и очень редко, сопровождались нашими истребителями, а некоторые из них имели в своем составе платформы с зенитными пушками. Это помогало устрашать фашистские самолеты.

Несмотря на столь широкий размах эвакуации, колоссальную работу, которую приходилось проделывать, и чрезвычайные трудности, с которыми при этом приходилось сталкиваться, заводы, если этого требовали обстоятельства, выезжали быстро и увозили с собой все подчистую. Особенно четко и оперативно проводилась эвакуация в Киеве и Ленинграде. В зависимости от объема эвакуации заводам требовалось отгрузить от 150 до 2500 вагонов за весь период эвакуации. На сроки влияла также военная обстановка. Поэтому период от начала погрузки до конца

стр. 86

эвакуации составлял от 6 до 40 дней. Большинство заводов укладывалось в 20- 30 дней. Один из артиллерийских заводов, изготовлявших комплектующие изделия для пушек, был эвакуирован из Европейской части страны на Восток за шесть дней (правда, потребовалось всего 150 вагонов). Там же, где враг приближался не так быстро и эвакуация требовала отгрузки более 2 тыс. вагонов (например, узел тульских заводов), продолжительность эвакуации составила около месяца.

Существенным фактором эвакуации являлась быстрота продвижения эшелонов в пути. Чем меньше тратилось времени на дорогу, тем скорее можно было восстановить заводы на новых местах. При этом необходимо иметь в виду особые условия работы железнодорожного транспорта в то время: перегрузка воинскими перевозками, перевозками эвакуированных предприятий и учреждений, недостаток порожняка и т. д. Учитывая эту обстановку, можно считать, что эшелоны двигались, за отдельными исключениями, быстро. Например, при продвижении эшелонов на Восток на расстояние примерно 3 - 3,5 тыс. км время в пути составляло от 12 до 16 дней, при расстоянии 4 - 4,4 тыс. км это время колебалось от 17 до 25 дней. При этом в минимальные сроки продвигались эшелоны с людьми. В тех случаях, когда имели место значительные задержки в пути, наркоматом принимались экстренные меры через НКПС или Совет по эвакуации. Особенно часто звонили и ездили к начальнику Главного управления тыла Красной Армии А. В. Хрулеву. Наркомат имел телеграфную связь с большинством эшелонов в пути и в случае каких- либо недоразумений принимал оперативные меры по их устранению.

Правительство проявляло всяческую заботу о рабочих, инженерно-технических работниках и служащих эвакуированных предприятий. Им выплачивалось пособие на переезд в размере среднемесячного заработка за последние три месяца работы, их женам - 1/4 часть этого заработка и на каждого неработающего члена семьи - 1/3 часть. Перевозка работников и их семей, а также багажа в размере до 100 кг на главу семьи и до 40 кг на каждого члена семьи производилась за счет государства. На предприятиях отъезжающим выдавались на дорогу мука и другие продукты по установленной норме. Но все же обеспечить эшелоны необходимыми продуктами питания, хлебом и топливом на всем пути следования не всегда удавалось, особенно те из них, которые находились в пути длительное время.

Народный комиссариат торговли по указанию правительства принимал меры по обеспечению эвакуируемых продуктами питания на железнодорожных станциях, но при таком большом количестве проезжающих решить задачу бесперебойного снабжения было, конечно, очень сложно, а нередко случалось и так, что на станциях вообще не было ни хлеба, ни других продуктов. Как правило, почти в каждом эшелоне находился свой врач и аптечка для оказания первой медицинской помощи. На некоторые узловые станции выезжали представители наркомата и заводов, представители Совета по эвакуации, чтобы организовать помощь в питании проезжающих и обеспечении топливом.

К середине ноября 1941 г. заводы нашего наркомата эвакуацию закончили. На Востоке уже шла работа по восстановлению многих предприятий. Таким образом, первый этап перемещения был пройден. Период тяжелейший и, я бы сказал, даже не по физическим затратам труда, хотя каждый труженик отдавал все силы, чтобы завод, институт или конструкторское бюро не оказались в руках врага. Этот период был тяжелейшим по моральному состоянию людей, вынужденных своими руками демонтировать в течение нескольких дней то, что создавалось десятилетиями.

В середине ноября вылетели в восточные районы на работу по восстановлению заводов как нарком, так и мы с моим коллегой, замнаркома по стрелковому вооружению И. А. Барсуковым. В. М. Рябиков находился в Перми. Остальные заместители наркома (Б. Л. Ванников. А. Н. Сергеев, Н. Д. Агеев, Н. П. Карасев) выехали в восточные районы еще в октябре. Руководить аппаратом, оставшимся в Москве (80 человек), был назначен В. Г. Костыгов. Все мы отлично понимали, что впереди будут гораздо большие трудности, чем те, которые мы уже пережили, трудности, связанные с восстановлением промышленности вооружения на новых местах. Разворачивалась героическая страда советского тыла.

Permanent link to this publication: