Крестный ход

В то жаркое и душное летнее утро и без того нешумный район Хабаровска, в просторечии называемый Базой КАФ (по имени квартировавшей здесь еще недавно Краснознаменной Амурской флотилии), казался особенно притихшим. В десятом часу утра от церкви Александра Невского по центральной улице имени адмирала Руднева, командира легендарного "Варяга", двинулся крестный ход - наиболее значительный за все последние годы. Приурочен он был к освящению иконы Пресвятой Богородицы - старинной, редкой работы, которую недавно храм по воле судьбы приобрел, а хабаровские художники искусно реставрировали, а также к 55- летию основания храма Александра Невского, открытого в далеком 1943-м, буквально - так совпало - накануне Курской битвы. Открытие церкви было связано с духовным подъемом народа в священной войне против фашистской Германии. Прихожане храма, как свидетельствуют документы, не только служили молитвы, но и собирали средства, сделав взнос в фонд обороны в размере 38 тысяч 259 рублей (цифра огромная по тем временам). А кроме того, передали 25 тысяч рублей на постройку танковой колонны "Дмитрий Донской", за что община и настоятель церкви получили благодарность Верховного Главнокомандующего.

Накануне, во время пресс-конференции, настоятель храма иерей Сергий (Мещеряков) подчеркнул, что одна из главных целей крестного хода - мольба о покровительстве городу, нашей Родине, о защите ее.

Знаменательно, что икона Казанской Божьей Матери слывет защитницей земли русской.

...Люди двигались медленно. Впереди с церковными хоругвями и иконой, дальше - женщины, все в платках, мужчины, степенные, погруженные в себя. И звучало на всем пути до самого Амура странное и непривычное в нашей обыденной жизни церковное песнопение. Оно как бы успокаивало все вокруг и заставляло умолкнуть даже неугомонных малых ребятишек.

Люди с тротуаров одобрительно следили за медленным торжественным потоком. Никто не торопился пройти мимо. А из учреждений и магазинов, расположенных вдоль улицы, выходили пристрастные зрители. Кто-то крестился...

Вскоре ход свернул на круто уходящую вниз, к Амуру, дорогу.

Мы шли и разглядывали участников крестного хода, еще не совсем понимая, что к чему. Известно, что есть такой церковный обряд (нам рассказывали), что в самое трудное время Великой Отечественной войны, зимой 41-го, под Москвой такая же икона Казанской Божьей Матери помогла бойцам Красной Армии и ополченцам отразить натиск врага. Нынче времена тоже нелегкие. Но не настолько же?! Тем не менее оказалось, что все эти люди ни много ни мало шли защищать Хабаровск:

с помощью иконы Пресвятой Богородицы предполагалось оградить город от всяких напастей. В те дни, надо сказать, по Хабаровску разнеслось неприятное известие: санэпидемслужба предупреждала, что содержание вредных веществ в Амуре в несколько раз превысило норму. Источник заражения определить не удалось. И вот во время крестного хода предполагалось освятить амурскую воду (через два дня СЭС сняла свое предостережение).

Очень легко, конечно, улыбнуться: ну что ж, люди верят в чудодейственность иконы и пусть верят. Их действия никому не мешают. Даже наоборот, вызывают уважение, поскольку судьбами Отечества и родных городов сегодня обеспокоены как бы очень многие, но мало кто делает что-то конкретное для возрождения, если хотите, защиты России. А тут собрались в основном люди не очень молодые и, несмотря на прогноз синоптиков, обещавших в этот день +36 градусов по Цельсию, двинулись по городу. Бог, как говорится, им в помощь.

Вскоре спустились к Амуру, прямо к причалам флотилии, преемницы КАФ.

Крестный ход уже ожидал привычный речной "камешек" по имени "Лазурит", принимающий на борт около ста человек. Икона со всеми предосторожностями, под контролем, кстати, военных моряков, была определена на нос парохода. Мы тоже поднялись на борт и отправились вверх по Амуру, даже не предполагая, что маршрут наш только в одну сторону займет более пяти часов. Потом стало понятно почему: во-первых, шли мы против течения, во-вторых, курс "Лазурита" пролегал не по "наезженным" дачным маршрутам, а вдоль берега всего города, где рейсовые пароходы практически не появляются, и продолжался далее, до поселка Казакевичево, а там до "крайней" точки - Тарабарова острова, где не так давно буквально в нескольких метрах от берега установлены два поклонных православных креста, обращенных "лицом" к Китаю: тоже, по мнению верующих, защитники Хабаровска и всей нашей дальневосточной земли. Один из них привезли сюда казаки Амуро -Уссурийского казачьего войска, а второй установили участники крестного хода Владивосток - Москва, посвященного 2000-летию рождения Иисуса Христа.

Пограничникам, у которых на острове расположена застава, конечно, хлопот прибавилось: китайские рыбаки (по большей части откровенные браконьеры), чьи землянки расположены буквально через протоку, метрах в двухстах от креста, уже не раз пытались его спилить, поскольку есть у них такое "хобби" - тащить с нашего берега все, что плохо, а иногда и хорошо лежит.

Когда-то вот такие кресты, установленные православными первооткрывателями дальних земель, от Курильских островов до Чукотки и Камчатки, служили своего рода пограничными знаками. Стоит крест, значит, эта земля есть владение России. В те времена такие деяния никем не оспаривались: государство и церковь были едины в геополитических вопросах, а православный царь за поругание церковных символов государства мог и войну объявить. Сейчас, видно, по- другому. Единство во взглядах, пожалуй, уже начинает восстанавливаться, а что до святынь...

Вот и думалось, пока "камешек" усердно боролся с могучим течением Амура: может, именно в этом, в возвращении к православию, и есть путь к возрождению нашего государства? Люди, ведь видно же, уважения к церкви не потеряли, а поскольку все ориентиры на светлое будущее затоптали во время многолетних демократических тусовок, ничего нового не предложив, а старое подвергнув остракизму, может, и не надо ничего нового выдумывать. Просто - вернуться к исторически проверенному?

"Не выйдет! - вмешивалось в неторопливое течение мыслей энергичное атеистическое начало. - Нашим только дай такую идею. Начнут указами и приказами насаждать везде и всюду Закон Божий, превратят его в подобие былых политзанятий. И пиши - пропало. Народ тут же начнет сочинять новые анекдоты и сравнивать крестные ходы с бывшими первомайскими демонстрациями..."

А если не навязывать - просто не мешать, пусть все само собой определится. "Ну, это же сколько времени потребуется! Десятилетия!" А что за пожар? Привыкли мы пятилетки за три года выполнять. Надо же когда-то и эволю-ционно развиваться. Да не тащить "в счастье" за веревку, надетую на шею. "Ну, это ладно. Допустим. А как быть с теми, кто так же тверд в своих атеистических взглядах, как тверд и тот, кто верует истинно?" А никак. Нельзя весь мир сделать православным, нельзя, как видно, и превратить все человечество в единое атеистическое общество. Но жить в мире и согласии, уважая чужие взгляды и убеждения, если они нравственны, можно и нужно. "Кто же возражает?" - буркнуло атеистическое начало и спор прекратило, хотя поразмышлять еще было о чем.

Недалеко от устья Уссури нас встретил пограничный катер и пошел впереди. Уже была видна та часть берега, где высились простые деревянные кресты. Через несколько минут мы уже спускались на землю, где и в трех шагах от берега изнуряющий зной донимал безветренной духотой. Мы с опаской поглядывали на ветхих старушек, которым вместе с нами еще предстояло выстоять богослужение Богородице, акафист великому святому Александру Невскому, прочитанный и пропетый прямо у подножия креста.

Прошло больше часа... Отец Сергий в приличествующем случаю весьма тяжелом одеянии вел своеобразную "походную" службу. Церковный хор очень ладно пел.

Надо сознаться, мы не совсем понимали смысл происходящего, но в том, что происходит нечто достойное и, может быть, даже полезное, к концу службы уже не сомневались. И становилось как-то неловко за свою некоторую праздность. Вот только непричастными мы чувствовать себя уже не могли.

Неожиданно вспомнились и слова епископа Хабаровского и Приамурского Марка, присланные участникам крестного хода: "Глубоко убежден в том, что заступничество великого святого Александра Невского послужит защите нашего государства". Не может не послужить. Кто же иначе заступится?..

Отец Сергий заканчивал службу. Мы стояли с краю от основной массы людей, которые подставляли лица под капли освященной воды, радуясь, когда живительная влага касалась пылающих щек. Мы немного сторонились этого ритуала как люди приглашенные, будто могли у кого-то "отобрать" его толику радости. Священник приблизился к нам и, улыбаясь, энергично взмахнул. Мы тоже заулыбались... и пошли вместе со всеми фотографироваться на память. Такое событие действительно должно быть сохранено не только в памяти.

Отец Сергий уже снял головной убор, встал чуть поодаль. Со стороны смотреть было удивительно. Вот 1998 год, протока Казакевичева, остров Тарабаров, православный крест метров пяти высотой, рядом второй, казачий, поменьше, неподалеку майор ФПС и капитан 3 ранга, два солдата, а в центре пестрой группы - отец Сергий, крепкий и рослый мужчина с окладистой бородой и густой шапкой абсолютно седых волос.

Отец Сергий из спецназа

Трудно сказать, что же привлекает внимание в этом священнике. Под черным, как и положено настоятелю храма, одеянием легко угадывается крепкая мужская фигура. Густая грива волос - вся белым-бела. Взгляд острый, но не колющий, внимательный. Неторопливый. Немногословный, он чаще слушает других, чем говорит сам. Его храм, Александра Невского, располагается на самой отдаленной окраине Хабаровска. Но люди идут сюда. Приезжают и издалека.

Можно было предположить, что священник он потомственный - таковы и взгляд, и осанка, и умение слушать... Ничего подобного. Когда узнаешь его биографию - удивляешься: чего только в жизни не бывает. А стал он священником уже в зрелые годы. Правда, начало пути наметилось после одного пророческого случая.

...Ладный русский парень Сережа Мещеряков - неверующий, даже некрещеный, как многие его сверстники в те годы, был призван на службу в конце шестидесятых. Военкомат, учитывая его богатырское здоровье, направил юношу на военно-морской флот, а кадровики ТОФа определили молодого матроса в школу водолазов, которая дала ему специальность отнюдь не просветительско-гуманитарную, в считанные месяцы сделав из юноши водолаза-разведчика спецназа, старшину 2-й статьи. Казалось, служи себе, выполняй приказы и не думай ни о чем. Но после того страшного для него случая задумался Сергей всерьез: о жизни, о ее сути и смысле. И о вере человеческой...

В тот памятный день проводилась плановая боевая учеба - типичная отработка навыков, но в условиях, приближенных к боевым.

Команда водолазов получила приказ: на подводной лодке прибыть в назначенный район, через торпедный аппарат выйти из лодки с грузом и по дну моря доставить груз в назначенное место. Зачет определялся по трем параметрам. Первый - выход в точно указанное место. Второй - строго ограниченное время на выполнение задачи. И третий - режим полного молчания.

Он шел замыкающим. Впереди - отделение таких же, как он, здоровенных хлопцев, спешащих выполнить приказ. Их соединял только прочнейший нейлоновый трос. А вода вокруг была мутная, видимость - почти нулевая.

Причины случившегося ни он, ни высокие командиры, которым пришлось расследовать происшествие, понять не смогли. Сигнальный буй перехлестнул дыхательный шланг, и на металлическом крюке торпедного аппарата затянулся узел. А группа, могучая группа, тянула его вперед.

Прекратилась подача воздуха, затрещал водолазный костюм, и вот уже Сергея поволокло ко дну. Тогда-то и понял старшина, что жизнь его висит на волоске: "Боже мой, если ты есть, спаси меня!" - только и успел взмолиться он.

То, что произошло далее, было еще более загадочным. Он почувствовал, что неведомая темная сила ослабила свою хватку, поймал глоток кислорода, ощутил слабину нейлонового троса и смог стать на ноги...

Позже специалисты утверждали, что разведчик натурально вернулся с того света, поскольку сам по себе перехлест соскочить с крюка не мог, а отцепить его в торпедном аппарате было некому: замыкающий выходил последним.

Как бы то ни было, в одно из увольнений он пошел... в церковь: по тем временам весьма неординарный поступок. Командиры, не говоря уж о политработниках, относились к православной церкви весьма, скажем так, прохладно. Ну а сверстники, воспитанные атеистами, наверняка бы подняли товарища на смех. А вот пошел...

Когда срок службы приближался к концу, предлагали ему поступать в военное училище - по всем статьям отличный офицер получился бы. Отказался. После службы была возможность пойти в любой институт, причем вне конкурса (существовало когда-то у отслуживших воинов такое право). Отказался. Мог остаться и работать водолазом (очень престижная и хорошо оплачиваемая по тем временам работа). Отказался. Наконец, советовали: иди матросом на корабль загранплаваний, тебя любой капитан возьмет не раздумывая. И снова отказался. Пошел туда, где никаких соблазнов ни в настоящем, ни в будущем не предвиделось: стал... столяром- краснодеревщиком. А спустя годы и годы, уже в тридцатилетнем возрасте, пришел вдруг к священнику в храм Рождества Христова в Хабаровске и сказал: "Хочу принять крещение!" Правда, до этого прочел уже не один десяток духовных книг.

Три года размышлял, колебался: по какому пути пойти? И тут - новое знамение.

Однажды зимой шел по льду Тунгуски и провалился. В тяжелой зимней одежде, на быстрине, где тонкий лед ломается под тяжестью тела. Уже почти выбился из сил, когда вдруг вспомнил покровителя моряков Николая Угодника. И, как тогда в море, взмолился о помощи... Может, все дело в самовнушении?.. Однако подвернулась вдруг прочная кромка, вытолкнул тело из воды и, перекатываясь по трещавшему льду, добрался до безопасного места...

После этого случая он пришел в церковь и сказал, что хочет посвятить жизнь служению Богу. Назначили его послушником. Спустя недолгое время убедили подать просьбу о направлении в духовную семинарию. Когда окончились все собеседования, пришел за благословением к возглавлявшему тогда Хабаровскую епархию епископу Хабаровскому и Приамурскому Гавриилу. Епископ внимательно и доброжелательно выслушал послушника. Но... не дал благословения. Спустя некоторое время неожиданно для всех, и прежде всего для него, бывшего подводника, предложили ему... приход - ту самую церковь Александра Невского, настоятелем которой и сегодня состоит отец Сергий. Кстати, расположена она в Краснофлотском районе Хабаровска.

Сегодня в храме во время службы всегда тесновато. И не потому, что церковь невелика. Люди все больше обращаются к Богу. Едут сюда порой через весь город, чтобы крестить малых детей. Бывает, и в солидном возрасте, при чинах и заслугах, идут, чтобы принять крещение.

Работает при храме воскресная школа - 55 подростков под руководством опытных педагогов постигают здесь истины христианства. Растет понемногу и церковная библиотека православной книги. А настоятель уже планирует создать при храме школу ремесел и искусств, где главным делом будет возрождение забытых ныне народных промыслов: русское народное зодчество, вышивка бисером.

- Рассказывают, что в США, на Аляске, где остались села русских православных переселенцев, - говорит отец Сергий, - изделия из бисера ценятся как драгоценности, как уникальные художественные произведения. Поэтому, пока живы у нас мастера, надо, чтобы они научили этому искусству и наших детей.

По благословению и при активном участии настоятеля прихожане проводят ставшие уже традиционными "круглые столы" на тему "Армия и церковь - пути сближения". И, выступая, отец Сергий много раз повторял, что армия состоит из народа, что она по рождению своему защитница Российского государства и многие столетия была тесно связана с православием. Может быть, именно поэтому приезжают к нему с необычными пока еще просьбами люди в форме: просят освятить корабль пограничной флотилии или Боевое Знамя воинской части...

Многие, кто часто видит отца Сергия, удивляются: откуда человек силы берет? Рано утром, еще солнце не взошло, он уже в алтаре - читает молитвы. Потом литургия в храме, где священник - главное действующее лицо. После литургии, как правило, крещение. А на крещение приходит много народу. И военнослужащие.

Потом - венчание. А в любую свободную минуту рядом с отцом Сергием прихожане, спрашивающие совета и жаждущие мудрого слова настоятеля храма Александра Невского. И еще исповеди... Сколько приходится выслушивать слов людской боли и как трудно бывает успокоить, ободрить, дать тот самый верный ответ на всегда сложный вопрос.

Не так давно отец Сергий благословил старшего сына Андрея на выполнение ратного долга. Теперь тот служит, как и отец, военным моряком. Младший сын, Василий, исполняет обязанности послушника в храме.

Несмотря на большую занятость, отец Сергий сумел самостоятельно пройти курс духовной семинарии и успешно сдал экзамены. И по сей день читает много духовной литературы, увлекается историей Государства Российского и Русской Православной Церкви. И потому в проповедях, которыми он заканчивает богослужение, звучат мотивы в присущем им патриотическом духе. Кстати, отец Сергий - постоянный автор военной газеты "Боевое знамя", где рубрика "Слово пастыря" имеет довольно обширный круг читателей, что, впрочем, неудивительно, ибо посвящается оно делу верного служения Отечеству. Вот несколько отрывков из проповедей отца Сергия:

"...Не пощадите себя ради спасения России. Послужите Богу и своему ближнему, чтобы обрести ту святость, которая всегда была присуща земле Русской".

"Многие святые православной церкви были людьми военными, были военачальниками и полководцами, защищавшими Родину. Вспомните святых благоверных князей Дмитрия Донского и Александра Невского, вспомните, что Сергий Радонежский благословлял Дмитрия Донского на Куликовскую битву и дал ему монахов Ослябю и Пересвета, которые и начали эту величайшую битву, завершившуюся победой. Только враги наши пытаются противопоставить армию и православную церковь. Нам надо искать пути сближения российского воинства и церкви".

"Мы все сегодня должны стать братьями и сестрами, воистину стать верными сынами и дочерьми нашей России..."

Что тут возразишь?

Permanent link to this publication: