Интерес к экономической истории, как к специальной отрасли исторического знания, вызвал появление в Англии двух специальных журналов, посвященных вопросам истории хозяйства. В нашем предшествующем обзоре мы отмечали первый номер журнала "Economie History Review"" и указывали, что этот ежегодный журнал английского общества экономической истории является, по существу, лучшим из всех английских исторических журналов. Появившиеся с тех пор два выпуска журнала (за 1928 и 1929 гг.) вполне оправдывают такого рода мнение. На общем фоне английских исторических журналов, уделяющих мало места общим и актуальным вопросам истории, "Economic History Review" заметно выделяется, как подбором материала, так и характером рассмотрения исторических проблем.

Достоинством "Economic History Review" является также привлечение к работе в журнале иностранных, а не только английских ученых. Статьи, помещаемые в "Economic History Review", делятся на 2 категории: это обычно или обширные обзоры историографии в какой-либо области исторического знания, или обширные авторефераты крупных работ по экономической истории, представляющие несомненный интерес. "Economic History Review"- лучшее, что в настоящее время имеется в английской периодической литературе, посвященной вопросам истории, и требует к себе внимательного отношения со стороны русского читателя, которому, к сожалению, номера этого журнала часто недоступны, так как журнал не поступает в наиболее важные книгохранилища Москвы.

Другой из рассматриваемых нами журналов "Economic History Journal", три номера которого мы рассмотрим ниже, по своему характеру отличается от "Economic History Review". Этот журнал, представляющий собою приложение к известному экономическому журналу английского экономического общества, уделяет на своих страницах внимание преимущественно чисто специальным вопросам истории хозяйства. Обычно, помещаемые в этом журнале статьи отличаются детальностью, кропотливым и тщательным рассмотрением мелких фактов, без всякой методологической установки. Авторы статей в большинстве своем не историки, а экономисты.

Знаменательным для английской историографии фактом следует считать то, что в обоих рассматриваемых нами журналах уделяется внимание вопросам теории. Но поскольку для английских буржуазных историков вопросы методологии и теории все еще остаются чуждыми, поскольку на берегах Темзы, Изис, Кэма и Клайда историки все еще испытывают суеверный страх перед привнесением в историческую науку не только марксизма, но даже буржуазной социологии, статьи, посвященные теории и в "Economic History Review" и в "Economic History Journal", написаны иностранцами: в "Economic History Review" Вернер Зомбарт написал статью под заглавием "Экономическая теория и экономическая история", а в "Economic History Journal" шведский историк Гекшер, известный своей работой о континентальной блокаде, выступил со статьей "О необходимости теоретических знаний при изучении экономической истории".

Одно "революционное" положение, выставляемое Зомбартом и Гекшером, усвоено у нас всеми, кто только еще приступает к занятиям историей, и едва ли не лучшим свидетельством о глубоком кризисе западной исторической науки может служить то, что такое требование, да еще в революционной форме, Англии все еще необходимо. И Зомбарт, и Гекшер требуют от историка, интересующегося вопросами экономической истории, знакомства с экономической теорией. "Одна лишь техническая выучка еще не делает исследователя историком, пишет Зомбарт. Если техническая выучка остается его единственным достижением, на долю такого "историка" выпадает лишь выполнение предварительной, черновой работы. Только теоретическая подготовка создает настоящего историка. Теория является предварительным требованием научных занятий историей". Перебирая представителей исторической науки за последние 50 - 75 лет, Зомбарт приходит к убеждению, что у них отсутствовала четкая теоретическая установка; Зомбарт называет известную работу Роджерса "История сельского хозяйства и цен" лишь "комментарием к собранным автором статистическим данным, комментарием, полным технических указаний, и не более того". Другие работы, подобно трудам Маурера, Эшли, Кеннингэма и Левассера, свидетельствуют о том, что авторы их смешивают экономическую историю с историей права или учреждений, или, наконец, с историей экономической политики. Основной причиной такого состояния экономической истории Зомбарт считает тот факт, что экономическая теория до сих пор мало давала историкам в области теоретических построений науки об обществе; экономическая теория и ее категории не удовлетворяли основному требованию: установлению основных черт, характерных для каждого данного комплекса экономических условий. Зомбарт, конечно, ни слова не говорит о марксизме и о марксистской теории общественных формаций; все попытки установления "стадий" общественного развития, сделанные историками хозяйства, он считает неудавшимися, так как эти попытки не удовлетворяют требованиям теории. Отметим, что Зомбарт категорически отмежевывается от теории Бюхера, основанной на длине пути, проходимого товаром в процессе обмена. Вместо теории Бюхера и прочих более ранних или поздних теорий Зомбарт предлагает собственную классификацию, знакомую читателям новейшего издания "Совр. капитализма". На этой классификации обнаруживается, что, поставив правильно диагноз о полной теоретической несостоятельности буржуазной исторической науки в области теории, Зомбарт менее чем кто-либо в состоянии изобрести универсальный рецепт для излечения болезни. Зомбарт устанавливает наличие в хозяйственной жизни "экономических систем", под которыми он понимает "способ удовлетворения хозяйственных потребностей, который может быть рассматриваем как нечто единое, и в пределах которого каждый составной элемент хозяйственного процесса отличается особой характерной чертой". Влияние марксизма в данном определении несомненно, " уже неоднократно отмечалось критиками Зомбарта. Заслуживает быть отмеченным также особое влияние теории предельной полезности: Зомбарт ориентируется на потребление, а не на производство; в этом залог эклектичности его теории. Составными элементами каждой "экономической системы" Зомбарт считает: 1) хозяйственный дух - общую сумму целей, мотивов и принципов, определяющих поведение людей в хозяйственной области; 2) методы экономической организации, отображающие формы экономической жизни; 3) характер технических приспособлений, участвующих в производстве. Для теории Зомбарта самым характерным является заявление, что вариации каждого составного элемента хозяйственной жизни логически и исторически ограничены; поэтому ограничена и сумма этих вариаций, т. е. ограничено число "экономических систем". Зомбарт

дает далее своеобразный подбор возможных вариаций указанных им составных элементов.

1. Хозяйственный дух: а) принцип удовлетворения натуральных потребностей - принцип денежной прибыли, б) традиционализм - рационализм; в) солидарность - индивидуализм.

2. Организация экономической жизни: а) ограничение-свобода; б) частное предприятие - общественное владение средствами производства, в) демократия - аристократия; г) единство связей - слабость связей системы; д) производство для потребления - производство на рынок; е) индивидуальное предприятие - социалистическое предприятие.

3) Технические методы: а) эмпирические-научные; б) неподвижность техники- революционность техники; в) органические - механические методы,

"Экономическая система" Зомбарта, представленная выше, производит впечатление жалкого эклектизма, в котором в одну кучу свалено все, что угодно. Зомбарт мыслит логическими, абстрактными категориями, противопоставляя их друг другу, что допустимо, быть-может, для мистика, подобного Шпенглеру, также оперирующему подобными "двоицами", но не для историка хозяйства.

Другой теоретик Гекшер ("Economic History Journal", N 4) не претендует на создание собственной теории. Гекшер исходит из того основного положения, что для понимания всех периодов истории человечества, всех человеческих обществ достаточно единой экономической теории, так как в хозяйственной жизни народов более, чем в какой-либо другой области, существуют некоторые постоянные факторы, а именно: "недостаточность ресурсов для удовлетворения общих потребностей человека". Основным понятием экономической теории, применимым, по мнению Гекшера, во все времена и ко всем народам, является отношение между потребностями и средствами их удовлетворения, между спросом и предложением. Такое единство "экономической проблемы" у Гекшера естественно ведет к другому, параллельному утверждению: "хозяйственная жизнь, как и вообще человеческая история, не изменяется от одной логической системы отношений к другой, а, напротив того, непрерывно изменяется во времени и пространстве... Создание твердых границ между отдельными периодами является поэтому весьма неудачным...".

По сравнению с Гекшером, Зомбарт при всем его эклектизме оказывается своего рода революционером. Гекшер отрицает какое-либо качественное изменение в жизни общества; он борется с революцией методом отрицания всяких революций; он призывает к занятию теорией своеобразным путем отрицания всяких теорий развития. Но у Гекшера вдруг прорываются "теоретические" построения, напоминающие построения небезызвестного Питирима Сорокина; Гекшер делит историю на периоды "обилия" и "редкости" товаров, периоды, которым соответствуют "любовь" и "страх" к товарам. Это "новое слово" в науке напоминает читателю библейские мотивы: семь "тощих" лет и семь лет сытости чередовались еще в библейской "экономической теории".

Статьи Гекшера и Зомбарта, этих "варягов", приглашенных со стороны для ознакомления английских историков с вопросами теории и методологии, поражают крайней бедностью теоретических построений. Оставим их и перейдем к работам, посвященным конкретной истории.

Древней истории крайне не посчастливилось в рассматриваемых номерах английских исторических журналов; ей посвящена лишь обширная рецензия Гитланда (автора книги "Агрикола" по аграрной истории Римской империи) о книге Франка, американского историка Рима ("Economic History Journal", N 2).

Зато ряд ценных статей посвящен средневековой истории. Едва ли не наиболее интересной явтяется статья Постана в N 2 "Economic History Review" - "Кредит в средневековой торговле" Отрицание кредитных операций в средневековой торговле является, по мнению Постана, результатом теоретических построений и схем, подобных схемам Бюхера и Гильдебранта: поскольку кредит является характерной чертой современной экономики, составители такого рода исторических схем отрицали его в прошлом, т. е. и в средние века. Постан дает систематическое описание форм кредита в последние столетия средних веков, прибегая для этого к материалам преимущественно английской внешней торговли XIV - XV столетии, им использованы архивы и имеющиеся печатные источники Размеры кредита остаются в значительной мере необследованными Большим недостатком работы Постана является то, что, погруженный в рассмотрение специфических форм кредита, присущих средневековой торговле, автор не уделил достаточного внимания экономическому содержанию этих форм, не показал, какую роль играл кредит в создании торгового капитала, в какой мере кредит разлагал феодальное хозяйство.

В статье "Место Нидерландов в экономической истории средневековой Европы" известный бельгийский историк Пиренн ("Economic History Review", N 3) устанавливает, что Нидерланды служили в средние века средоточием международного обмена. Разрушение экономической жизни Нидерландов приходится не столько на период франкской оккупации в V столетии, сколько на период норманнских набегов конца IX и начала X столетий. Однако, уже начало XI столетия характеризовалось возрождением торговли в Северной Европе, в которой нидерландским торговцам довелось принять значительное участие, основной формой этого участия было выступление торговых ассоциаций, наличие групповой и караванной торговли. С начала XII столетия Нидерланды становятся основным рынком сбыта товаров севера и юга Европы, центром обмена между Италией, с одной стороны, и Англией, скандинавскими странами, городами Руси, землей тевтонского ордена - с другой Развитие торговли Нидерландов было тесно связано с развитием промышленности, в первую очередь, шерстяной, посудной и металлической отсюда раннее развитие городской жизни Развитие южных Нидерландов - Бельгии - далеко опередило развитие северной части страны - современной Голландии, которое начинается лишь в XV веке, в послебургундский период Пиренн недостаточно останавливается на причинах, способствовавших постепенному увяданию Брюгге и росту Антверпена, он считает, что эти причины лежали, главным образом, в плоскости экономической политики Преобладание Антверпена по мнению автора объясняется системой свободной торговли. Это последнее положение нуждается в исторической критике.

В том же третьем номере "Economic History Review", помещен очень интересный обзор японского историка К. Асакава - "Сельское хозяйство в японской истории" Автор указывает на специфические черты японского сельского хозяйства отсутствие скотоводства, рисосеяние, мелкое землевладение и мелкое хозяйство Японский феодализм характеризуется отсутствием барского домэна. Японский крестьянин был неизмеримо более свободным в распоряжении своим держанием, нежели его западно-европейский собрат эпохи Каролингов Автор считает, что развитие прекарного держания - "Shiki" - в Японии было значительно большим, чем в Западной Европе. Закрепощение крестьян и придание крестьянской общине ("mura") административных функций является результатом исторического процесса XV - XVI веков.

Во втором номере "Economic History Journal" помещен весьма важный для интересующихся английской аграрной историей очерк В. Бевериджа: "Урожай-

ность и цены на верно в средние века" Автор сопоставил результаты исследования урожайности зерна по ряду маноров с XIII по XV столетие и пришел к выводу, что теория истощения почвы к концу средних веков является неоправдан ной по отношению к английской аграрной истории Может итти лишь речь об изменении способов посева в XV столетии применяется более редкий посев пшеницы и овса на акр. Урожайность на посеянную единицу зерна возрастает по всем трем основным культурам (пшеница, ячмень, овес), урожайность на акр растет главным образом, по ячменю. Беверидж отмечает, что наиболее значительный рост цен приходится на вторую половину XIII столетия, в первой половине XV столетия цены падают Беверидж выражает сомнения в справедливости теории Роджерса о "золотом веке" английских рабочих в XV веке, но его работа не содержит, по его собственному указанию, достаточною материала для опровержения этой теории.

Беверидж использовал для данной работы материалы манориальной отчетности маноров Винчестерского аббатства. В кратком очерке в третьем номере "Economic History Review" им приведены основные данные для характеристики и датировки этих материалов. К сожалению, материалы маноров Винчестерского аббатства доступны далеко не всем исследователям, работающим в области английской аграрной истории, даже в самой Англии; поэтому следует надеяться, что Беверидж будет способствовать их напечатанию.

В статье "Испольничество в Италии" проф. Гэнкок рассматривает вопрос об эволюции крестьянской аренды в Италии с XIV столетия до наших дней ("Eco nomic History Journal", N 3) Рассмотрение вопроса остается по необходимости весьма общим, но статья проф. Гэнкока принадлежит все же к числу лучших в этом журнале. Особенностью испольничества в Италии является техническое руководство помещика, - остающееся вплоть до наших дней Испольничество является своеобразной формой эксплоатации земли, при которой сельскохозяйственный рабочий наделен землей, но не является ее распорядителем, испольничество занимает промежуточное место между арендой и наемным трудом. Интересны бытовые подробности, сообщаемые автором характерные пословицы и поговорки. Недостатком статьи является ее чрезмерная схематичность и отсутствие динамического рассмотрения исторического процесса.

В статье Пэджа "Bidentes Hoylandiae" в четвертом номере "Economic Historу Journal" содержатся данные об овцеводстве на группе маноров во второй половине XIII и начале XIV веков. Комментарии автора к этим данным явно не достаточны. Развитие овцеводства на рассматриваемых манорах весьма значительно два обстоятельства бросаются в глаза при рассмотрении приведенных Пэджем данных единство организации по группе маноров, дающей значительный денежный доход, и значительные потери от болезней скота.

Главная масса статей относится к новой и новейшей экономической истории.

Г. Кларк в статье "Военная торговля и торговая воина 1701 - 1713 гг." ("Есоnomic History Review", N 2) рассматривает экономическою политику Англии и Голландии во время войны за испанское наследство Англия пыталась заставить Голландию прекратить торговые сношения с Францией, но эти попытки были обречены на неудачу. Кларк устанавливает наличие значительной торговой конкуренции между союзниками в воине за испанское наследство. Кларк останавливается далее на правительственной организации содействия контрабанде. В том же номере проф. Денгэм в статье "Развитие хлопчатобумажной промышленности во Франции и англо-французский торговый договор 1860 г." пытается установить, что последствия торгового договора отнюдь не были невыгодными для Франции, и

что в торговом договоре не было угрозы развитию французской хлопчатобумажной промышленности. В злоключениях этой отрасти французской промышленности виновна скорее гражданская война в Соед. Штатах и предшествовавший войне общий кризис сбыта хлопчатобумажных изделий (Economic History Review", N 2). Ту же точку зрения развивает автор в другой статье ("Economic History Journal" N 2), под заглавием "Правительственное содействие промышленности во французском экономическом законодательстве 1860 г" Денгэм указывает что торговый договор 1860 г. не был случайным проявлением самодержавной воли Наполеона III, а частью общего тана, разработанного экономистом Шевалье о правительствен ном содействии повышению технического уровня французской промышленности.

Для историков рабочего движения в Англии представляет интерес статья Племмера "Место Бр. О Бранена в рабочем движении" ("Economic History Review" N 3) Автор рассматривает О Брайена, как главного проводника идей французской революции в Англии, сторонника Робеспьера, Бабефа и Буонаротти Автор отмечает борьбу О Бранена против "экономического фатализма", господствовавшего в общественной мысли тридцатых и сороковых годов прошлого столетия в Англии Борьба О'Брайена против агитации промышленников за отмену хлебных законов обнаруживает в О'Брайене ясное понимание особых интересов рабочего класса. Тот же Племмер в статье во втором номере "Economic History Journal" рассматривает вопрос о "всеобщей стачке в течение ста лет" Заглавие статьи не соответствует ее содержанию, так как автор рассматривает лишь попытки всеобщей стачки в тридцатых годах в Англии Племмер считает возможным установить контраст между планом стачки 1839 г. и всеобщей забастовкой 1926 г. последняя преследовала экономические цели, первая - исключительно цели политические Племмер пытается предсказать те факторы, от которых будет зависеть осуществление все общей стачки в будущем, но не возвышается в данном случае над мещанским миросозерцанием, он говорит о национальном темпераменте, как одном из определяющих стачки факторов Д. Джордж в статье о законах против объединении 1799 - 1800 гг. ("Economic History Journal", N 2), пытается установить, критикуя работы Веббов, что эти законы не внести ничего нового в решения судов по рабочему вопросу и что, в общем, применение общего права к рабочим об единениям бы то более суровым, чем применение указанных специальных законов. Джордж не рассматривает эти законы как проявление "духа времени" т. е. не пытается сопоставить их с французским законодательством и с рабочим движением в самой Англии. Поэтому основной тезис статьи остается недоказанным, наличие специальных законов 1799 - 1800 гг. обращало внимание предпринимателей на возможность использовать аппарат права против рабочих в их борьбе за улучшение условии труда. В очень интересной статье об "Изменениях в питании сельскохозяйственных рабочих за два столетия" Г. Фесселля в том же номере журнала, мы находим подсчет основных предметов питания сельскохозяйственных рабочих в течение двух столетии - с начала XVIII до начала XX века Автор приходит к убеждению что изменение к лучшему незначительно, технический прогресс мало затронул условия питания сельскохозяйственных рабочих Англии Основным изменением является введение картофеля, количество сахара и разнообразящих пищу элементов (варенье, чай, кофе и т. п.) остается до сего времени крайне незначительным. Вопрос об обнищании рабочего класса должен рассматриваться в связи с историческим рассмотрением рабочих бюджетов, в этом отношении сделано до сих пор очень мало.

Т. Эштон, известный своей работой о железной и стальной промышленности в Англии накануне промышленного переворота, в третьем номере "Economic History Journal" выступил со статьей, посвященной углекопам XVIII века Кре-

постничество в угольных копях Англии в XVI - XVIII веках еще ждет своего исследователя. Данные, приводимые Эштоном, свидетельствуют о том, что крепостничество сменилось лучшими условиями труда лишь в связи с промышленным переворотом. В начале XIX века условия труда на угольных копях была лучше, чем во многих других отраслях промышленности, заработная плата семьи была довольно высока, благодаря привлечению к работе в копях малолетних детей углекопов.

По общей экономической истории и истории промышленности в рассматриваемых журналах также имеется несколько ценных статей. Небольшая статья Сэ дает представление о значении интендантских мемуаров 1698 г, как источника по экономической истории ("Economic History Review", N 2). Многие из этих мемуаров напечатаны, и поэтому их использование представляет особый интерес для историков, находящихся вне Франции и отрезанных от французских архивов. В. Блэдэн в статье "Ассоциация горшечных фабрикантов 1784 - 86 гг." ("Economic History Journal", N 3), рассматривает раннюю попытку объединения промышленников для парламентских выступлении и влияние новых отраслей промышленности, выросших вследствие промышленного переворота, в экономической политике Англии Г. Аллен в статье "Методы промышленной организации в центральной Англии 1860 - 1927 гг." ("Economic History Journal", N 4), устанавливает характер зарождения крупной промышленности и ее развития в районе Бирмингама. Зарождению крупной промышленности содействовали технические изменения, как то открытие бессемеровской стали и газового двигателя, а также улучшение транс порта, иностранная конкуренция. Изменение типа промышленной организации про исходило обычно после крупных экономических потрясений, когда неустойчивость мелкой промышленности проявлялась особенно резко. Такими крупными потрясениями быта великая депрессия (1875 - 1887 гг.), в начале рассматриваемого автором периода, и мировая воина в конце того же периода (1914 - 18 гг.).

Особое место в журнале "Economic History Review" занимают обзоры, каждый из которых имеет значительную ценность для занимающихся экономической историей. Проф. Косминский в N 2 "Economic History Review" дал исчерпывающий обзор русских работ по английской экономической истории, сопоставив по явление этих работ с общими условиями развития русской историографии. Профессор Бродниц дал в том же номере обширную библиографию работ по экономической истории Германии Библиография Бродница охватывает 1900 - 1927 гг. и является единственной в своем роде. Весьма интересен также обзор Мореланда о работах по экономической истории Индии в третьем номере того же журнала.

В "Economic History Review" прекрасно поставлен отдел библиографии, в котором приводятся списки книг и статей по экономической истории Англии, САСШ и Франции за данный год. В "Economic History Journal" отдел библиографии отсутствует

Publisher:

Permanent link for scientific papers (for citations):

Found source (search robot):

Publication author(s) - И. Звавич:

Comments: